у него в организме недостаток гелия, рыжести и сумасшествия. (с)
Название: Let me love you
Автор: ren
Бета: Франэ~
Фандом: B.A.P., Secret
Пейринг/Персонажи: Химчан/Хёсон, Ёнгук, cameo Ёнджэ
Жанр: AU, ангст, романтика, сонгфик.
Статус: завершено
Комментарий автора:
Изменены родственные связи *родство Ёнгука и Хёсон* и возрастные рамки *Хёсон младше парней примерно на два года*.
Ёнгук не плохой, он просто защищает сестру.
Автору кажется, что писать хэппи энды она разучилась.
p.s. Хён, надеюсь, ты не против, что я стащила у тебя песню.
Let me love you...Let me love you...
Слова, словно заклинание, срываются с губ. И всё бы хорошо, если бы знать, кому они предназначены. Хёсон не знает и оттого грустит еще больше. Ей кажется, что в отделе мозга, отвечающем за память, дыра не меньше теннисного мячика, но осознание проблемы решить её не помогает. Она никогда не могла подумать, что одна глупая ошибка сотрёт из её жизни так много. Раньше Хёсон шутила, что с удовольствием забыла бы горести своей жизни, теперь же по крупице собирает её, вытаскивая из глубин собственной памяти факты, о которых не помнит никто, кроме нее.
Когда Хёсон только пришла в себя после аварии, она не помнила ни своего имени, ни сколько ей сейчас лет. По прошествии шести месяцев она вспомнила даже то, как звали собаку давно умершей тётушки, но так и не нашла ответ на свой вопрос: кому предназначалось признание в любви и к кому она неслась на всей скорости посреди ночи.
"А существовал ли?"
Хёсон не сдается, просто вновь отпускает себя, надеясь, что в один прекрасный день сумеет всё вспомнить.
Он наблюдает за Хёсон с того самого дня, как узнает об аварии и срывается к ней, бросая все свои проекты. Но вместо долгожданной встречи натыкается лишь на холодный взгляд. Хёсон не узнает его, принимая за медбрата, и Химчану впервые хочется, чтобы мир саморазрушился. Они клялись друг другу в любви, а теперь он даже рук ее коснуться не может.
Когда Химчан предпринимает попытку рассказать ей об их отношениях, Ёнгук разбивает ему нос, по слогам проговаривая, что если Химчан сунется к девушке ещё раз, то ему придется искать место на кладбище.
- Она забыла тебя! И это единственное хорошее, что принесла эта авария.
Химчан не верит в то, что это конец их отношений, но с каждым днём ждать становится сложнее. Хёсон, в отличие от него, живёт: выписывается из больницы, восстанавливается в университете, возвращается в маленькую квартирку на крыше. Ёнгук, конечно же, уже уничтожил все их общие фотографии, письма Химчана. Когда же брат находит Хёсон парня, становится, кажется, слишком. И хотя они всего лишь ужинают вместе, Химчан чувствует, что Хёсон уже никогда его не вспомнит: она улыбается так же, как когда-то улыбалась ему, поправляет волосы, волнуясь, прикрывает глаза, ничуть не сдерживая своего желания пофлиртовать.
Это странно, и Химчан не уверен, что правильно, но ему просто необходимо в это мгновение выплеснуть куда-то свои эмоции. И когда он замечает рояль в углу ресторанчика, ответ приходит сам собой. Он просто спрашивает у хозяина, мог бы он сыграть пару мелодий, и тот неопределенно кивает, даже не отрываясь от пересчета каких-то цифр.
Химчан берет первые аккорды и морщится от фантомной боли, сжимающей сердце. Это издевательство над самим собой, но он продолжает наигрывать мелодию и, наконец встраиваясь в ритм, поет первые строки, в своем сознании заставляя стрелки часов бежать в обратном направлении, позволяя себе ворваться в собственное прошлое.
Let me love you,
And I will love you,
Until you learn to love yourself.
Let me love you,
And all your trouble,
Don't be afraid, girl, let me help.
Хёсон вздрагивает, когда по залу прокатывается мелодия. Она невольно отвлекается от истории, которую рассказывает её спутник, и теряется в чужом, но таком знакомом голосе. Они встречаются взглядом всего на мгновение, после чего песня обрывается, а парень подскакивает с места и, бросив хозяину неловкое "Спасибо", исчезает из ресторанчика. Хёсон кажется, что она упустила что-то очень важное в своей погоне за нормальной жизнью.
- Хёсон? Хёсон, ты еще слышишь меня?
- Да, Ёнджэ, прости... - она прикрывает глаза ладонью, пытаясь справиться с внезапной головной болью. - Просто эта песня...
- Которую паренек играл? Красивая. - Ёнджэ выглядит напряженно, но Хёсон списывает это на волнение перед свиданием, оставляя незамеченным взгляд парня за её спину и светящийся непринятым сообщением телефон Ёнджэ.
"Больше не помешает"
Ёнгук решает, что время предупреждений окончено, и ловит Химчана прямо на выходе, тут же утаскивая парня в один из переулков. Он не доверяет своим спутникам такую важную работу, как вбивание в голову Химчану простой истины о том, что он должен сейчас же покинуть Сеул и никогда больше не возвращаться, иначе Ёнгук превратит жизнь Химчана в ад, а потому бьет сам, вкладывая в каждый удар накопившуюся за долгое время злость. Химчан смеется, сплевывая кровь на асфальт: его жизнь и сейчас очень похожа на череду кошмаров, сменяющих друг друга в строгой определенности. И даже если Химчану было бы страшно, он не может сдаться. Слишком многое из обещанного он еще не сделал, да и стоит ли жить, когда единственный близкий человек тебя даже не помнит.
Поднимаясь к себе, Хёсон не сразу распознает в тёмном углу силуэт человека, а когда тот начинает шевелиться и кряхтеть, она и вовсе замирает, не в силах сдвинуться с места или закричать.
- Пожалуйста... - голос парня так знаком Хёсон, что, преодолевая страх, она подходит к нему ближе и вглядывается в глаза, тут же узнавая пианиста из ресторана.
- Боже, что с Вами произошло? - она не задумывается о том, как этот неизвестный оказался около ее квартиры. Сейчас важно помочь. И потому девушка подхватывает его под руки, слабо рассчитывая силу и заставляя его морщиться от боли. - Простите, простите.
В её квартире, как всегда, слишком темно для нормального человека, а аромат корицы впитался, кажется, даже во входную дверь. Хёсон проводит парня сразу в ванную, приказным тоном говоря снять с себя грязную кофту. Она вспоминает, как поступала мама, когда к ним домой притаскивали полуживого Ёнгука, но когда ей открываются покрытые синяками и ссадинами плечи, ей хочется закрыть глаза и никогда больше этого не видеть. Хёсон не знает, что заставляет ее двигаться дальше, она быстро включает воду и, оставив на стене полотенце, исчезает из ванной, позволяя парню самому закончить с избавлением от одежды. Через 15 минут неожиданный гость выходит из ванной, еле заметно смущаясь своего вида: вместо грязной одежды Хёсон выдала ему огромную простынь. Мужской одежды в ее доме нет, хотя она и переворачивает уверенно все свои шкафы в поисках мифической рубашки и пары мужских джинс. У нее даже Ёнгук никогда не переодевался.
"Мою любимую рубашку этот гад тоже выкинул", - с досадой думает Химчан, но тут же усмехается, когда Хёсон протягивает ему кружку с ромашковым чаем. Его собственную черно-белую кружку, которая никогда не вписывалась в интерьер квартиры Хёсон, но которую она почему-то не выкинула даже сейчас.
- Садись. Нужно обработать твои раны. - Хёсон достает аптечку, а Химчан непроизвольно дергается, отступая на несколько шагов. Он прекрасно помнит, как его возлюбленная обращается с ранами. Проще пережить заражение крови.
- Давай я сам, - тихо, но все же уверенно предлагает Химчан. Хёсон закусывает губу, протягивая коробку парню, и тихо вздыхает. Это странно, но он словно знает о том, что она ужасная неумеха, когда дело касается ран.
Когда экзекуция и превращение Химчана в пятнистого оленя заканчивается, они перебираются в кухню; Хёсон нервно ищет по всем полкам что-то похожее на еду, а Химчан старается как можно меньше пялиться на нее. Разговор не клеится, но им словно бы и не нужно говорить, просто в один момент Хёсон садится на один из стульев и внимательно смотрит на Химчана, пытаясь разгадать его.
- Что это была за песня? - Химчан давится чаем и смотрит на Хёсон полными непонимания глазами. Эта девушка умеет удивлять. Химчан мог ждать вопросов о том, кто избил его, за что, что он сделал этим людям, но никак не вопроса о песне, которую он исполнял. Но, кажется, это волнует девушку намного больше. - Она не выходит у меня из головы. Что это за песня?
Химчан вздыхает. Возможно, своей глупостью он задел какие-то струны в душе Хёсон и теперь сквозь трещинки, оставленные музыкой, в ее голову пробираются ненужные ей мысли.
- Это была любимая песня моей девушки. - Химчан смотрит на Хёсон внимательно, словно надеется увидеть, что она тут же все вспомнит и бросится к нему в объятия, но Хёсон только разглядывает узор на своей чашке, а когда до нее доходит смысл сказанного, в груди что-то невольно сжимается.
- Почему была? - тихо и совсем неуверенно.
- Она попала в аварию, - в ответ на негромкое "Ой" Химчан только улыбается в чашку и качает головой. - С ней все хорошо. Очень хорошо.
- Почему же ты говоришь об этом так, словно тебе это не нравится? – видимо, из женской солидарности Хёсон несколько обижается, когда Химчан произносит эти слова таким тоном, но любопытство в ней слишком быстро берет верх.
- Потому что я эгоист и надеялся, что без меня ей будет хотя бы чуть-чуть плохо, - вздыхает Химчан, чувствуя, как в груди болезненно ухает сердце. Ему очень хочется поймать в глазах Хёсон хотя бы каплю понимания, но девушка уносится мыслями далеко и, кажется, даже не замечает направленного на нее взгляда.
- Может, она просто не может вспомнить, что ей должно быть без тебя плохо? - Химчан закашливается, распахивая от удивления глаза так сильно, что, кажется, они полезут из орбит. Хёсон смеется и просит прощения за неуместную шутку. - Мне все время кажется, что я не могу что-то вспомнить о своем любимом.
Она говорит почти шепотом, а Химчан думает, что в его силах сейчас просто обнять ее и заставить вспомнить всё, но он колеблется, а Хёсон, несколько помедлив, грустно улыбается.
- Глупости, прости. Эта амнезия вечно заставляет меня задумываться о том, что я могла бы знать, но не могу вспомнить, с какими людьми я могла быть знакома, какие книги читала и какую музыку слушала. Потеря памяти отнимает слишком много.
- А твой парень, ну тот, с которым ты была в кафе, не пытается помочь тебе вспомнить? - Химчан понимает, что задает самый глупый на свете вопрос, но ему очень хочется услышать, кем его считает Хёсон.
- Ёнджэ? - Хёсон смеется, закрыв ладошкой рот, словно Химчан рассказал ей самую веселую в мире шутку. - Я знаю этого парня так давно, что порой мне кажется, будто мой брат - Ёнджэ, а не Ёнгук. Нет, его я никогда не смогла бы даже представить в роли парня.
Хёсон все еще тихонько смеётся, убирая пустые кружки в раковину и открывая воду.
- Если подумать, то я, наверное, скорее влюбилась бы в парня, похожего на тебя. - Хёсон замирает, когда слышит, как за спиной падает стул. Химчан смотрит на нее непонимающе и как-то очень больно, а потом, не раздумывая, бросается в ванную, стягивая с веревок непросохшие вещи и пытаясь переодеться.
- Прости, что я не так сказала? - Хёсон смотрит на его метания и пытается поймать за руки. Ей отчего-то очень страшно, что Химчан сейчас уйдет и она никогда больше не увидит его, и потому, когда парень прикрикивает на нее, чтобы Хёсон его не трогала, она столбенеет и, кажется, даже не дышит.
- Химчан... - её голос звучит так близко и так нежно, что парень замирает у выхода, боясь обернуться, боясь не увидеть в её глазах понимания, потому что Химчан уверен - он сойдет с ума, если Хёсон не вспомнит его. - Химчан.
- Прекрати, прошу! Прекрати это! - Химчан оборачивается, чувствуя, как сердце в груди делает кульбит и ухает в пустоту. В глазах Хёсон слезы, но вряд ли там есть хотя бы капля понимания. - Неужели у тебя в душе ничего не шевелится? Неужели ты ничего не помнишь?
Хёсон молчит, мучительно ищет в своей памяти хотя бы какие-то ниточки, но все тщетно, и это бесит уже саму девушку. Химчан зажмуривается, стараясь успокоиться, но ничего не выходит. Он не может уйти и оставить Хёсон одну, но и остаться вот так, когда она не помнит ничего о нем, он не в силах. Он в два шага преодолевает расстояние между ними, буквально сминая хрупкую фигурку девушки, прижимая ее к себе и целуя со всей страстью и нежностью, на которые только способен. По щекам Хёсон бегут слезы. Ей так знаком этот поцелуй, этот запах кожи, эти руки, уверенно держащие её в объятиях, но ничего больше. Она не может ухватиться ни за ускользающие слова песни, чтобы вспомнить, когда та стала ее любимой, ни за взгляд напротив, который, казалось бы, должен проводить ее в сад их общего прошлого.
Химчан не верит, что поцелуй окажется чудодейственным лекарством, но где-то в глубине души словно иголками протыкают последний шарик надежды, и тот с противным свистом летает внутри Химчана и болезненно бьется о ребра, мешая нормально вдохнуть. Терять последнюю надежду физически больно. Химчан готов вернуться в тот переулок и умереть под градом ударов Ёнгука, лишь бы не чувствовать эту пустоту внутри себя.
- Даже если я не могу вспомнить, почему мы не можем попробовать начать вновь? - шепотом спрашивает Хёсон, боясь потревожить Химчана, беспокоясь, что парень сейчас же отпустит ее из объятий и исчезнет.
- Я знаю тебя наизусть. Ты не знаешь меня совсем.
- Ты можешь научить меня, помочь вспомнить. - Хёсон чувствует, как Химчан пытается отстраниться, и потому лишь сильнее сжимает пальцами его рубашку, отрицательно мотая головой.
- Хёсон...
- Не пущу! Никуда не пущу! Мне хватило с головой времени без тебя! - Химчан не уверен, что все это не его слуховая галлюцинация, но Хёсон поднимает на него полный боли и отчаяния взгляд, и мир словно переворачивается, возвращаясь наконец к исходной точке. - Ты оставил меня! Совсем одну оставил! Видишь же, меня нельзя одну оставлять!
Она плачет, уже не сдерживаясь, всхлипывая и продолжая обвинять Химчана во всех грехах, которые еще минуту назад не помнила. А Химчан смеется и покрывает ее лицо поцелуями, сцеловывая слезинки и заставляя девушку замолчать единственно верным способом. Их поцелуй такой привычный и вместе с тем абсолютно новый, - Химчан готов отдать в это мгновение и свою душу, и даже жизнь, мечтая, чтобы их счастье никогда не закончилось.
Всю ночь Хёсон рассказывает Химчану их общие воспоминания, словно это он страдает амнезией. И Химчан на самом деле задумывается об этом, когда Хёсон вспоминает о некоторых незначительных и совсем глупых фактах их общей жизни. А еще Хёсон набирает короткое сообщение брату, ставя обиженный смайлик и следом смайлик с высунутым языком.
"Оппа, дурак!"
Почему-то Ёнгуку кажется, что он прекрасно знает, о чем говорит его младшая сестренка.
Он приходит утром, хмуро оглядывая ботинки у входа и грязную рубашку. Но перед Хёсон он становится похож на нахулиганившего школьника, которого директор поймал с поличным.
- Хороший братик. Защищал свою единственную Хёсон.
Она не умеет злиться на этого парня, и потому поднимается на носочки и смешно лохматит Ёнгуку волосы, а потом тянет его за руку в кухню, где уже сидит Химчан. Парень пытается улыбнуться, но улыбка гаснет под пристальным взглядом Гука.
Хёсон практически летает по кухне, совершенно не желая замечать напряженной атмосферы, которая потихоньку выползает из углов и заполняет помещение, она лишь ставит на стол две чашки и распахивает окно, выгоняя плохое настроение на улицу.
- Оппа, познакомься, это мой парень - Химчан. - Гук хочет возразить, что он прекрасно знает, кто перед ним, но под взглядом сестры тушуется и утыкается в чашку с чаем, только коротко кивая. - Химчан, это мой единственный и любимый брат - Ёнгук. Сегодня день вашего знакомства и новая страница нашей истории. И только попробуйте испортить мне хотя бы один день новой жизни!
Когда Химчан и Ёнгук одновременно давятся чаем, Хёсон считает свой долг примирения выполненным и усаживается на стул рядом с Химчаном, мгновенно забывая обо всех своих невзгодах. Пока с ней рядом эти двое, она всегда будет счастлива.
Автор: ren
Бета: Франэ~
Фандом: B.A.P., Secret
Пейринг/Персонажи: Химчан/Хёсон, Ёнгук, cameo Ёнджэ
Жанр: AU, ангст, романтика, сонгфик.
Статус: завершено
Комментарий автора:
Изменены родственные связи *родство Ёнгука и Хёсон* и возрастные рамки *Хёсон младше парней примерно на два года*.
Ёнгук не плохой, он просто защищает сестру.
Автору кажется, что писать хэппи энды она разучилась.
p.s. Хён, надеюсь, ты не против, что я стащила у тебя песню.
Let me love you...Let me love you...
Слова, словно заклинание, срываются с губ. И всё бы хорошо, если бы знать, кому они предназначены. Хёсон не знает и оттого грустит еще больше. Ей кажется, что в отделе мозга, отвечающем за память, дыра не меньше теннисного мячика, но осознание проблемы решить её не помогает. Она никогда не могла подумать, что одна глупая ошибка сотрёт из её жизни так много. Раньше Хёсон шутила, что с удовольствием забыла бы горести своей жизни, теперь же по крупице собирает её, вытаскивая из глубин собственной памяти факты, о которых не помнит никто, кроме нее.
Когда Хёсон только пришла в себя после аварии, она не помнила ни своего имени, ни сколько ей сейчас лет. По прошествии шести месяцев она вспомнила даже то, как звали собаку давно умершей тётушки, но так и не нашла ответ на свой вопрос: кому предназначалось признание в любви и к кому она неслась на всей скорости посреди ночи.
"А существовал ли?"
Хёсон не сдается, просто вновь отпускает себя, надеясь, что в один прекрасный день сумеет всё вспомнить.
Он наблюдает за Хёсон с того самого дня, как узнает об аварии и срывается к ней, бросая все свои проекты. Но вместо долгожданной встречи натыкается лишь на холодный взгляд. Хёсон не узнает его, принимая за медбрата, и Химчану впервые хочется, чтобы мир саморазрушился. Они клялись друг другу в любви, а теперь он даже рук ее коснуться не может.
Когда Химчан предпринимает попытку рассказать ей об их отношениях, Ёнгук разбивает ему нос, по слогам проговаривая, что если Химчан сунется к девушке ещё раз, то ему придется искать место на кладбище.
- Она забыла тебя! И это единственное хорошее, что принесла эта авария.
Химчан не верит в то, что это конец их отношений, но с каждым днём ждать становится сложнее. Хёсон, в отличие от него, живёт: выписывается из больницы, восстанавливается в университете, возвращается в маленькую квартирку на крыше. Ёнгук, конечно же, уже уничтожил все их общие фотографии, письма Химчана. Когда же брат находит Хёсон парня, становится, кажется, слишком. И хотя они всего лишь ужинают вместе, Химчан чувствует, что Хёсон уже никогда его не вспомнит: она улыбается так же, как когда-то улыбалась ему, поправляет волосы, волнуясь, прикрывает глаза, ничуть не сдерживая своего желания пофлиртовать.
Это странно, и Химчан не уверен, что правильно, но ему просто необходимо в это мгновение выплеснуть куда-то свои эмоции. И когда он замечает рояль в углу ресторанчика, ответ приходит сам собой. Он просто спрашивает у хозяина, мог бы он сыграть пару мелодий, и тот неопределенно кивает, даже не отрываясь от пересчета каких-то цифр.
Химчан берет первые аккорды и морщится от фантомной боли, сжимающей сердце. Это издевательство над самим собой, но он продолжает наигрывать мелодию и, наконец встраиваясь в ритм, поет первые строки, в своем сознании заставляя стрелки часов бежать в обратном направлении, позволяя себе ворваться в собственное прошлое.
Let me love you,
And I will love you,
Until you learn to love yourself.
Let me love you,
And all your trouble,
Don't be afraid, girl, let me help.
Хёсон вздрагивает, когда по залу прокатывается мелодия. Она невольно отвлекается от истории, которую рассказывает её спутник, и теряется в чужом, но таком знакомом голосе. Они встречаются взглядом всего на мгновение, после чего песня обрывается, а парень подскакивает с места и, бросив хозяину неловкое "Спасибо", исчезает из ресторанчика. Хёсон кажется, что она упустила что-то очень важное в своей погоне за нормальной жизнью.
- Хёсон? Хёсон, ты еще слышишь меня?
- Да, Ёнджэ, прости... - она прикрывает глаза ладонью, пытаясь справиться с внезапной головной болью. - Просто эта песня...
- Которую паренек играл? Красивая. - Ёнджэ выглядит напряженно, но Хёсон списывает это на волнение перед свиданием, оставляя незамеченным взгляд парня за её спину и светящийся непринятым сообщением телефон Ёнджэ.
"Больше не помешает"
Ёнгук решает, что время предупреждений окончено, и ловит Химчана прямо на выходе, тут же утаскивая парня в один из переулков. Он не доверяет своим спутникам такую важную работу, как вбивание в голову Химчану простой истины о том, что он должен сейчас же покинуть Сеул и никогда больше не возвращаться, иначе Ёнгук превратит жизнь Химчана в ад, а потому бьет сам, вкладывая в каждый удар накопившуюся за долгое время злость. Химчан смеется, сплевывая кровь на асфальт: его жизнь и сейчас очень похожа на череду кошмаров, сменяющих друг друга в строгой определенности. И даже если Химчану было бы страшно, он не может сдаться. Слишком многое из обещанного он еще не сделал, да и стоит ли жить, когда единственный близкий человек тебя даже не помнит.
Поднимаясь к себе, Хёсон не сразу распознает в тёмном углу силуэт человека, а когда тот начинает шевелиться и кряхтеть, она и вовсе замирает, не в силах сдвинуться с места или закричать.
- Пожалуйста... - голос парня так знаком Хёсон, что, преодолевая страх, она подходит к нему ближе и вглядывается в глаза, тут же узнавая пианиста из ресторана.
- Боже, что с Вами произошло? - она не задумывается о том, как этот неизвестный оказался около ее квартиры. Сейчас важно помочь. И потому девушка подхватывает его под руки, слабо рассчитывая силу и заставляя его морщиться от боли. - Простите, простите.
В её квартире, как всегда, слишком темно для нормального человека, а аромат корицы впитался, кажется, даже во входную дверь. Хёсон проводит парня сразу в ванную, приказным тоном говоря снять с себя грязную кофту. Она вспоминает, как поступала мама, когда к ним домой притаскивали полуживого Ёнгука, но когда ей открываются покрытые синяками и ссадинами плечи, ей хочется закрыть глаза и никогда больше этого не видеть. Хёсон не знает, что заставляет ее двигаться дальше, она быстро включает воду и, оставив на стене полотенце, исчезает из ванной, позволяя парню самому закончить с избавлением от одежды. Через 15 минут неожиданный гость выходит из ванной, еле заметно смущаясь своего вида: вместо грязной одежды Хёсон выдала ему огромную простынь. Мужской одежды в ее доме нет, хотя она и переворачивает уверенно все свои шкафы в поисках мифической рубашки и пары мужских джинс. У нее даже Ёнгук никогда не переодевался.
"Мою любимую рубашку этот гад тоже выкинул", - с досадой думает Химчан, но тут же усмехается, когда Хёсон протягивает ему кружку с ромашковым чаем. Его собственную черно-белую кружку, которая никогда не вписывалась в интерьер квартиры Хёсон, но которую она почему-то не выкинула даже сейчас.
- Садись. Нужно обработать твои раны. - Хёсон достает аптечку, а Химчан непроизвольно дергается, отступая на несколько шагов. Он прекрасно помнит, как его возлюбленная обращается с ранами. Проще пережить заражение крови.
- Давай я сам, - тихо, но все же уверенно предлагает Химчан. Хёсон закусывает губу, протягивая коробку парню, и тихо вздыхает. Это странно, но он словно знает о том, что она ужасная неумеха, когда дело касается ран.
Когда экзекуция и превращение Химчана в пятнистого оленя заканчивается, они перебираются в кухню; Хёсон нервно ищет по всем полкам что-то похожее на еду, а Химчан старается как можно меньше пялиться на нее. Разговор не клеится, но им словно бы и не нужно говорить, просто в один момент Хёсон садится на один из стульев и внимательно смотрит на Химчана, пытаясь разгадать его.
- Что это была за песня? - Химчан давится чаем и смотрит на Хёсон полными непонимания глазами. Эта девушка умеет удивлять. Химчан мог ждать вопросов о том, кто избил его, за что, что он сделал этим людям, но никак не вопроса о песне, которую он исполнял. Но, кажется, это волнует девушку намного больше. - Она не выходит у меня из головы. Что это за песня?
Химчан вздыхает. Возможно, своей глупостью он задел какие-то струны в душе Хёсон и теперь сквозь трещинки, оставленные музыкой, в ее голову пробираются ненужные ей мысли.
- Это была любимая песня моей девушки. - Химчан смотрит на Хёсон внимательно, словно надеется увидеть, что она тут же все вспомнит и бросится к нему в объятия, но Хёсон только разглядывает узор на своей чашке, а когда до нее доходит смысл сказанного, в груди что-то невольно сжимается.
- Почему была? - тихо и совсем неуверенно.
- Она попала в аварию, - в ответ на негромкое "Ой" Химчан только улыбается в чашку и качает головой. - С ней все хорошо. Очень хорошо.
- Почему же ты говоришь об этом так, словно тебе это не нравится? – видимо, из женской солидарности Хёсон несколько обижается, когда Химчан произносит эти слова таким тоном, но любопытство в ней слишком быстро берет верх.
- Потому что я эгоист и надеялся, что без меня ей будет хотя бы чуть-чуть плохо, - вздыхает Химчан, чувствуя, как в груди болезненно ухает сердце. Ему очень хочется поймать в глазах Хёсон хотя бы каплю понимания, но девушка уносится мыслями далеко и, кажется, даже не замечает направленного на нее взгляда.
- Может, она просто не может вспомнить, что ей должно быть без тебя плохо? - Химчан закашливается, распахивая от удивления глаза так сильно, что, кажется, они полезут из орбит. Хёсон смеется и просит прощения за неуместную шутку. - Мне все время кажется, что я не могу что-то вспомнить о своем любимом.
Она говорит почти шепотом, а Химчан думает, что в его силах сейчас просто обнять ее и заставить вспомнить всё, но он колеблется, а Хёсон, несколько помедлив, грустно улыбается.
- Глупости, прости. Эта амнезия вечно заставляет меня задумываться о том, что я могла бы знать, но не могу вспомнить, с какими людьми я могла быть знакома, какие книги читала и какую музыку слушала. Потеря памяти отнимает слишком много.
- А твой парень, ну тот, с которым ты была в кафе, не пытается помочь тебе вспомнить? - Химчан понимает, что задает самый глупый на свете вопрос, но ему очень хочется услышать, кем его считает Хёсон.
- Ёнджэ? - Хёсон смеется, закрыв ладошкой рот, словно Химчан рассказал ей самую веселую в мире шутку. - Я знаю этого парня так давно, что порой мне кажется, будто мой брат - Ёнджэ, а не Ёнгук. Нет, его я никогда не смогла бы даже представить в роли парня.
Хёсон все еще тихонько смеётся, убирая пустые кружки в раковину и открывая воду.
- Если подумать, то я, наверное, скорее влюбилась бы в парня, похожего на тебя. - Хёсон замирает, когда слышит, как за спиной падает стул. Химчан смотрит на нее непонимающе и как-то очень больно, а потом, не раздумывая, бросается в ванную, стягивая с веревок непросохшие вещи и пытаясь переодеться.
- Прости, что я не так сказала? - Хёсон смотрит на его метания и пытается поймать за руки. Ей отчего-то очень страшно, что Химчан сейчас уйдет и она никогда больше не увидит его, и потому, когда парень прикрикивает на нее, чтобы Хёсон его не трогала, она столбенеет и, кажется, даже не дышит.
- Химчан... - её голос звучит так близко и так нежно, что парень замирает у выхода, боясь обернуться, боясь не увидеть в её глазах понимания, потому что Химчан уверен - он сойдет с ума, если Хёсон не вспомнит его. - Химчан.
- Прекрати, прошу! Прекрати это! - Химчан оборачивается, чувствуя, как сердце в груди делает кульбит и ухает в пустоту. В глазах Хёсон слезы, но вряд ли там есть хотя бы капля понимания. - Неужели у тебя в душе ничего не шевелится? Неужели ты ничего не помнишь?
Хёсон молчит, мучительно ищет в своей памяти хотя бы какие-то ниточки, но все тщетно, и это бесит уже саму девушку. Химчан зажмуривается, стараясь успокоиться, но ничего не выходит. Он не может уйти и оставить Хёсон одну, но и остаться вот так, когда она не помнит ничего о нем, он не в силах. Он в два шага преодолевает расстояние между ними, буквально сминая хрупкую фигурку девушки, прижимая ее к себе и целуя со всей страстью и нежностью, на которые только способен. По щекам Хёсон бегут слезы. Ей так знаком этот поцелуй, этот запах кожи, эти руки, уверенно держащие её в объятиях, но ничего больше. Она не может ухватиться ни за ускользающие слова песни, чтобы вспомнить, когда та стала ее любимой, ни за взгляд напротив, который, казалось бы, должен проводить ее в сад их общего прошлого.
Химчан не верит, что поцелуй окажется чудодейственным лекарством, но где-то в глубине души словно иголками протыкают последний шарик надежды, и тот с противным свистом летает внутри Химчана и болезненно бьется о ребра, мешая нормально вдохнуть. Терять последнюю надежду физически больно. Химчан готов вернуться в тот переулок и умереть под градом ударов Ёнгука, лишь бы не чувствовать эту пустоту внутри себя.
- Даже если я не могу вспомнить, почему мы не можем попробовать начать вновь? - шепотом спрашивает Хёсон, боясь потревожить Химчана, беспокоясь, что парень сейчас же отпустит ее из объятий и исчезнет.
- Я знаю тебя наизусть. Ты не знаешь меня совсем.
- Ты можешь научить меня, помочь вспомнить. - Хёсон чувствует, как Химчан пытается отстраниться, и потому лишь сильнее сжимает пальцами его рубашку, отрицательно мотая головой.
- Хёсон...
- Не пущу! Никуда не пущу! Мне хватило с головой времени без тебя! - Химчан не уверен, что все это не его слуховая галлюцинация, но Хёсон поднимает на него полный боли и отчаяния взгляд, и мир словно переворачивается, возвращаясь наконец к исходной точке. - Ты оставил меня! Совсем одну оставил! Видишь же, меня нельзя одну оставлять!
Она плачет, уже не сдерживаясь, всхлипывая и продолжая обвинять Химчана во всех грехах, которые еще минуту назад не помнила. А Химчан смеется и покрывает ее лицо поцелуями, сцеловывая слезинки и заставляя девушку замолчать единственно верным способом. Их поцелуй такой привычный и вместе с тем абсолютно новый, - Химчан готов отдать в это мгновение и свою душу, и даже жизнь, мечтая, чтобы их счастье никогда не закончилось.
Всю ночь Хёсон рассказывает Химчану их общие воспоминания, словно это он страдает амнезией. И Химчан на самом деле задумывается об этом, когда Хёсон вспоминает о некоторых незначительных и совсем глупых фактах их общей жизни. А еще Хёсон набирает короткое сообщение брату, ставя обиженный смайлик и следом смайлик с высунутым языком.
"Оппа, дурак!"
Почему-то Ёнгуку кажется, что он прекрасно знает, о чем говорит его младшая сестренка.
Он приходит утром, хмуро оглядывая ботинки у входа и грязную рубашку. Но перед Хёсон он становится похож на нахулиганившего школьника, которого директор поймал с поличным.
- Хороший братик. Защищал свою единственную Хёсон.
Она не умеет злиться на этого парня, и потому поднимается на носочки и смешно лохматит Ёнгуку волосы, а потом тянет его за руку в кухню, где уже сидит Химчан. Парень пытается улыбнуться, но улыбка гаснет под пристальным взглядом Гука.
Хёсон практически летает по кухне, совершенно не желая замечать напряженной атмосферы, которая потихоньку выползает из углов и заполняет помещение, она лишь ставит на стол две чашки и распахивает окно, выгоняя плохое настроение на улицу.
- Оппа, познакомься, это мой парень - Химчан. - Гук хочет возразить, что он прекрасно знает, кто перед ним, но под взглядом сестры тушуется и утыкается в чашку с чаем, только коротко кивая. - Химчан, это мой единственный и любимый брат - Ёнгук. Сегодня день вашего знакомства и новая страница нашей истории. И только попробуйте испортить мне хотя бы один день новой жизни!
Когда Химчан и Ёнгук одновременно давятся чаем, Хёсон считает свой долг примирения выполненным и усаживается на стул рядом с Химчаном, мгновенно забывая обо всех своих невзгодах. Пока с ней рядом эти двое, она всегда будет счастлива.
@темы: фанфик, Secret, B.A.P., Himchan, Незнакомка из сна
-
-
03.03.2013 в 22:28Енгуку ататашек хД
♥
-
-
03.03.2013 в 22:34Ёнгук защищал сестру. что поделать, если они с Химчаном не ужились)))
-
-
03.03.2013 в 22:37и именно поэтому ему всего-то ататашек ХД
-
-
03.03.2013 в 22:41-
-
03.03.2013 в 22:43-
-
04.03.2013 в 19:55Египетский гороскоп via nataly_lenskaya & Mages_Queen
-
-
04.03.2013 в 20:00Египетский гороскоп via nataly_lenskaya & Mages_Queen
ничё что я тут флужу?